Св. Макарий, муж ученый и добродетельный, высокого ума, твердого и правдивого характера, был Иepycaлимским епископом. когда Св. Равноапостольный царь Константин даровал мир церкви. Одним из первых восстал Макарий против полуязыческих учений Apия, уничтожавших божественность Иисуса Христа и низводивших xpистианство до отвлеченного и пустого деизма. Борьба эта была для него нелегка. Ересь Apия, заимствованная из отвлеченных философских учений Филона, Плотина и Александрийских софистов, возбудила в восточном духовенстве прирожденную грекам страсть к философским прениям. Епископы Азии с увлечением последовали этому мудрствованию, объяснявшему таинства и старавшемуся примирить народную веру с философией. Во главе последователей Ария стал Никомедийский архиепископ Eвceвий, соединявший с гордостью царского рода, к которому он себя причислял, все страсти честолюбивой и беспокойной души. Для защиты нового учения он соединился с соименным ему знаменитым Евсевием Кесарийским, Палестинским митрополитом, человеком изворотливым и льстивым, соединявшим глубокую ученость с необыкновенным искусством в происках. За ним следовали почти все Азийские епископы, в числе которых выделялись: Феогний Никейский, Павлин Тарский и в особенности два Палестинских епископа: Патрофил Скифопольскій а Аэций Лидский. Св. Макарий нашел поддержку только у Антиохийского и Александрийского патриархов, Триполийского епископа и у епископа небольшой христианской общины в Газе, Асклепаса, одного из самых деятельных и неустрашимых врагов арианства.

 
После пятилетней борьбы, когда епископы христианского мира собрались в Никее для обсуждения этого великого вопроса, Св. Макарий с Евстафием Антиохийским и Александрийским патриархом оказались самыми ревностными столпами православия. Собор всенародно принес Афанасию зато благодарность и даже возбудил вопрос о возведении Иерусалима в митрополию Палестины. Но усилия Евсевия Кесарийского, пользовавшегося особым доверием Константина и присоединившегося к осуждению Ария, а также уважение к установленной церковной иерархии помешали осуществлению этого предположения. Отцы Никейского собора утвердили за Иерусалимским епископом присвоенные ему титулы и почести, но подчинили его власти Кесарийских епископов.

 
Едва Иерусалимский епископ, по возвращении в свою епархию, приступил к обнародованию соборных постановлений, как императорские посланные сообщили известие, взволновавшее весь Восток. Престарелая мать императора, Св. Елена, шествовала в Иерусалим для обретения гробницы Господней и Животворящего Креста.
 
Во время  пребывания в Никее Св. Макарий   имел случай беседовать с императором о гробнице Господней, скрытой, по преданию, под террасами храма, выстроенного Адрианом; император в свою очередь говорил  ему о Св. Кресте. Надежда   найти эти две святыни  влекла  Св. Елену в Иерусалим.  Быть  может привлекала ее также надежда найти там утешение от постигшего ее недавно  горя — преждевременной смерти старшего ее внука Криспа. Епископ встретил Св. Елену у ворот города и на вопрос ее о гробнице Господней повел ее к храму Венеры, перед которым с грустью останавливались приходившие раньше поклонники: Св. Климент Александрийский, Св. Александр Флавийский, Ориген, Св. Фирмилиан Кесарийский, Св. мученик Иоанн Каппадокийский и Селевкивский епископ Акадабуес. Что касается Св. Креста, то епископ затруднялся указанием места, где его искать,   так  как память о сем месте утратилась как у язычников, так и у христиан. Обратились к евреям, и по их неясным ответам можно было  полагать, что Св. Крест  обретается также  под террасами храма, недалеко от гробницы Господней, в одной из пещер,  которыми прежде была изрыта эта местность.
 
По приказанию Св. Елены народ и воины немедленно приступили к разрушению храма, разнесли террасы и среди развалин появилась с одной стороны гробница Господня, с другой—Голгофа, отделенная крутым оврагом, а несколько ниже, на дне цистерны, три креста, гвозди и дощечка с надписью: Иисус Назорей, Царь Иудейский.
 
Радость этого открытия, по словам церковного историка Руфина, умалялась невозможностью определить настоящий крест среди найденных, но чудо, засвидетельствованное многими писателями, рассеяло сомнение. Одна Иерусалимская женщина была при смерти, епископ последовательно возложил на нее все три креста. Первые два не оказали на нее никакого действия, но при возложении третьего больная выздоровела. Таким образом был обретен крест, на котором был распят Иисус Христос. Св. Елена разделила его на две части, из которых одну, вложив в серебряный ковчег оставила в Иерусалиме, а другую отослала Константину, который возложил ее на пьедестал статуи, воздвигнутой в честь императора в Константинополе. Найденные гвозди были тоже отосланы Константину, причем один, был вделан в уздечку, а другой в забрало шлем императора, третий же, если верить преданию был перекован в обруч и отделанный золотом составил известную железную корону Итальянского королевства.
 
Обретение этих святынь изменило последующую судьбу Иерусалима. Эта, заброшенная в течении двух, столетий, древняя столица, превращается вновь в богатый и славный город Востока. Одновременно были воздвигнуты в нем три большие базилики и несколько церквей: паломники стали стекаться в него со всех стран света и купцы всех народов толпились в его многолюдных улицах. Иерусалим принимает с тех пор особенный, самобытный вид. Он делается для приходящей в упадок империи естественным и излюбленным убежищем всех великих несчастий, так что его справедливо можно сравнить с монастырем, где в конце жизненного пути встречаются как те которых свет обманул в их надеждах, как и те, которых он осыпал своими благами. Это значение Иерусалима было так общепризнаваемо,  что Св. Савва, в известном послании своем к императору Анастасию, не усомнился назвать Иерусалим: — излюбленным убежищем и пристанищем всех несчастных.
 
Зодчий Евстафий, по поручению Константина, немедленно приступил, под непосредственным наблюдением Св. Елены и Иерусалимского епископа, к сооружению обширной базилики, долженствующей включать в себя все памятники страстей Господних. Погребальная пещера, в которой находилась гробница Господня, была отсечена от остальной части холма. Небольшое преддверие, которое по еврейскому обычаю находилось перед гробницей было уничтожено и внешний вид гробницы Господней принял форму правильного куба. Мрамор, колонны и мозаика украсили стены его, и гробница стала походить на небольшую отдельную часовню, среди которой день и ночь теплились неугасимые лампады.

 
Подобная же работа превратила вершину Голгофы в длинный прямоугольник, в подножии которого находилась небольшая пещера, называвшаяся, по преданию, гробницей Адама. Овраг, отделявший Голгофу от гробницы Господней, был сравнен, и таким образом образовалась обширная ровная площадь, на которой отдельно возвышались обе скалы.

На этой площади, зодчий воздвиг стены огромной базилики. Сооружение составляло обширный прямоугольник, оканчивающийся, со стороны гробницы Господней, полукруглой стеной. Широкая крыша, завершавшаяся треугольным щипцом, покрывала здание снаружи. Со стороны города, два двора, один за другим, охраняли его от городских шума и движения. Три большие двери, выходившие на второй двор, составляли вход в базилику. Внутренность ее была разделена на пять параллельных притворов, из которых главный был посредине, а по бокам шли два второстепенных. Притворы эти поддерживались двойным, один над другим, рядом колонн; при чем в среднем притворе колонны были круглые, украшенные коринфскими капителями; в боковых же притворах стояли четырехсторонние колонны, украшенные бордюром из аканфовых листьев. Эти пять притворов упирались в продольное сооружение, отделявшее их от крайней полукруглой стены и представлявшее с главным притвором изображение креста. Гробница Господня возвышалась среди крайнего полукружия, которое, благодаря благоговению строителя, но имело другого свода кроме небесного. Двенадцать колонн окружали гробницу Господню и капители их, по словам Евсевия, были из серебра и имели вид чаш. В крайнем левом притворе, против церковной стены, виднелась скала Голгофы, возвышавшаяся над общим уровнем базилики; на нее вели несколько ступенек, а на верхней узкой площадке была выстроена часовня.
 
На противоположной стороне базилики находился спуск в цистерну, обращенную в подземную пещеру, которая служила на несколько минут заключением для Иисуса Христа, перед Его распятием. Наконец, почти позади Голгофы, находилась также обделанная в подземную пещеру цистерна обретения Животворящего Креста. Над всей базиликой расстилался потолок из кедрового дерева, разделенный на лепные квадраты, украшенные живописно по золотому фону.
 

Постройка базилики длилась пять лет, но Св. Елене, заложившей ее основание, не суждено было присутствовать при ее освящении.
Тот же зодчий, по приказанию Св. Елены, положил основание на Елеонской горе второй базилике в память Вознесения Господня, которая вместо огромного прямоугольника с полукруглою крайней стеной базилики гробницы Господней имела вид возвышавшейся на вершине горы восьмисторонней башни, окруженной колоннадами, к которым со всех сторон вели высокие лестницы.
 
Наконец, на Сионской горе горница Тайной вечери была обращена в придел обширной базилики, следы которой сохранялись в течении почти восьми столетий. Вновь воздвигнутые церкви определили места: дома Св. Богоотца, гробницы Богородицы, в глубине долины Иосафата пещеры Иеремии и Силоамского источника, воды которого были заключены под сводами алтаря..
 
Во многих местностях Палестины, почти одновременно, начали сооружаться церкви, украшенные мрамором, колоннами и мозаикой. Построение большинства этих церквей, предание приурочивает к последнему путешествию Св. Елены, когда она, покинув Иерусалим и возвращаясь в Константинополь, объехала Палестину и часть  Востока.
 
Великолепная базилика, почти равная по величине и красоте с базиликою гробницы Господней, была воздвигнута на месте Рождества Спасителя. Она сохранила до настоящих дней свои параллельные, обширные и блестящие притворы, коринфские колонны их простого мрамора и абсиду.
 
Над Вифлеемом, на пустынных плоскогорьях, ведущих в Фекою, церковь, а впоследствии монастырь, заместили древнюю башню Адер, место явления ангелов пастырям; ближе к Фекое уединенная часовня осенила источник крещения апостолом Филиппом евнуха; на вершине Фавора три церкви возвысились среди развалин еврейской крепости, разрушенной римлянами, и в течении нескольких лет христианские храмы украсили Назарет, Силом, Вифанию, Сихем, Вифсаиду и Кану.

 
Один еврей из Тивериады по имени Иосиф, пользовавшийся среди своих единоплеменников большим почетом, принял христианство и, во избежание преследования за то со стороны евреев, получив от Константина титул графа, воздвиг христианские церкви в Тивериаде, Капернауме и Диакесарии.
 
Почти в то же время Константин узнав, что евреи, и язычники и азийские христиане покланяются с разными суеверными обрядам одиноко стоящему на Мамврийском плоскогорье дубу, под тенью которого по преданию, стояли некогда шатер Авраама и близ которого, двести лет назад были по повелению Адриана, распроданы тысячами плененных евреев, поручил Иерусалимскому епископу срубить означенное дерево и на его месте построить большую базилику, подобную Вифлеемской.
 
Тогда же монастырская жизнь, которой суждено было расцвести столь широко в Палестине, зародилась в Иерихонских горах, благодаря Св. Харитону. В глубине обрывистого ущелья, в небольшой долине, стесненной отвесными скалами и пересекаемой горным потоком возвышалась скромная церковь у входа в пещеру, служившею убежищем для разбойников. Сюда к Св. Харитону собралось несколько его учеников, поселившихся в соседних пещерах и они положили основание Фаранской лавры, древнейшему монашескому учреждению в Палестине. По прошествии нескольких лет, Св. Харитон покинув Фаранскую лавру, удалился в Фекойские ущелья и на склоне высокой горы положил основание новой лавры—Сукка.
 
В противоположном конце Палестины, в нескольких поприщах от Газы по направлению к Египту, среди прибрежных болот и песков возникло монастырское учреждение около хижины, выстроенной для себя Св. Илларионом, сожженное при Юлиане-отступнике язычниками Газы; оно было вновь восстановлено одним из учеников святого и сделалось затем рассадником многих монастырей.

Палестина под властью христианских императоров (326-636 гг.) По Альфонсу Курэ
 
Издание редакции «Русского паломника»
        С.Петербург. 1894 год