Рано или поздно все подходят к концу жизни. Души людей идут на суд Божий, проходят мытарства и затем, по определению всеведущего Бога, получают то, что заслужили.
Телесная смерть, которая стала законом для всех людей после падения прародителей Адама и Евы, страшит своей неизвестностью. Люди умирают по-разному - одни в беспечности и нерадении, не думая о том, что ожидает их за гробом, другие - сознательно, с чувством величия приближающегося момента, используют те средства, которые Православная Церковь предлагает умирающему: она напутствует своих чад в загробную жизнь Таинствами Покаяния, Причащения и Елеосвящения, а в минуты разлучения души с телом совершает канон на исход души (отходная молитва).

В момент смерти человек испытывает чувство томления. При выходе из тела душа встречает Ангела-Хранителя, данного ей в Крещении, и злобных духов - бесов. Облик бесов так ужасен, что при их виде душа мятется и трепещет.

Тело человека по воззрению Церкви - храм души, освященный благодатью Таинств. Образ погребения усопших, данный в Евангелии, сохранился с ветхозаветных времен в Православном обряде и выражается в омовении тела, облачении его, положения во гроб.

Омовение тела водой прообразует будущее воскресение и предстояние пред Богом в чистоте и непорочности.

Тело христианина одевают в новые чистые одежды светлых оттенков. На усопшем непременно должен быть нательный крест. Омытое и облаченное тело полагают на приготовленном столе лицом вверх, к востоку. Уста покойного должны быть сомкнуты, руки сложены крестообразно (правая рука поверх левой) в знак веры в Распятого Христа. В руки влагают икону Спасителя или Распятие.

Лоб умершего украшается венчиком, который символизирует венец Царствия Небесного. Тело покрывают простыней или особой погребальной пеленой с изображением Распятия - во свидетельство веры Церкви, что умерший находится под покровом Христа.

Гроб обыкновенно ставят посреди комнаты перед иконами. Вокруг него зажигают свечи. Если есть возможность, то ставят четыре подсвечника: один у головы, другой у ног и два по обеим сторонам гроба.
Класть в гроб какие-либо предметы, деньги, продукты нельзя, так как подобные обычаи есть пережитки язычества.

Соблюсти перечисленные правила можно только в том случае, если тело не было отдано в морг. По существующим российским нормам, не отдав покойного для вскрытия, невозможно получить свидетельства о смерти. С этим православным людям приходится мириться, но следует приложить все усилия, чтобы успеть подготовить тело надлежащим образом уже после выдачи его из морга.

Весьма хорошо все дни, предшествующие погребению, заказывать за усопшего панихиды в одном или нескольких храмах. В то время, когда тело лежит бездыханно и мертво, душа проходит страшные испытания - мытарства, и поэтому имеет великую нужду в помощи Церкви. Панихиды облегчают переход в другую жизнь.

Несут тело умершего его родные и близкие, облаченные в траурные одежды. С древнейших времен христиане, участвовавшие в погребальной процессии, несли зажженные свечи.
Тело умершего поставляют посреди храма с лицом открытым и обращенным к востоку, а около гроба ставят светильники.
После чтения Евангелия священник вслух зачитывает разрешительную молитву, испрашивая разрешения грехов, которые покойный забыл исповедать по слабости памяти. Однако этой молитвой не отпускаются грехи, сокрытые сознательно.

Для более наглядного удостоверения близких умершему в прощении его и примирении с Церковью, священник свиток с разрешительной молитвой влагает в его правую руку. (Здесь нужно опровергнуть распространенное в народе суеверие о том, что эта молитва, называемая "подорожной", служит почившему непреложным пропуском в Царство Небесное. Участь каждого человека - в руках Божиих, и ничто материальное не оказывает на Бога воздействия).

Возвращение с погребения Христа (Николай Ге, 1859)

После разрешительной молитвы начинается последнее целование умершего как знак нашего единения в любви к нему, не престающей за гробом. Оно совершается при пении трогательных песней:
"Видя меня лежащего безгласным и бездыханным, восплачьте обо мне, все братия, и сродники, и знакомые. Вчерашний день беседовал с вами, и внезапно настиг меня страшный час смерти; но приидите все любящие меня, и целуйте последним целованием. Я уже более не поживу с вами или о чем-либо собеседую; к Судии отхожу, где нет лицеприятия; там раб и владыка вместе предстоят, царь и воин, богатый и убогий в равном достоинстве; каждый от своих дел прославится или постыдится. Но прошу и умоляю всех: непрестанно о мне молитесь ко Христу Богу, да не буду возведен по грехам моим в место мучений, но да вселюся в жизненный свет."

При прощании с покойным нужно целовать икону, лежащую во гробе и венчик на челе. При этом надо мысленно или вслух испросить у лежащего во гробе прощения за все те неправды, которые были допущены к нему при жизни, и простить за то, в чем был виновен он сам.

Над гробом возглашается "Вечная память". Священник крестообразно землю на тело умершего с произнесением слов: "Господня земля и исполнение ея, вселенная и вси живущие на ней".
Обряд предания земле может совершаться и в храме и на кладбище. После этого гроб закрывается крышкой и открывать его вновь ни под каким предлогом не дозволяется.

Лишаются церковного отпевания лица, сознательно лишившие себя жизни. От них следует отличать людей, лишивших себя жизни по неосторожности, которые не признаются самоубийцами.
В Православной Церкви принято относить к самоубийцам лиц, погибших при разбое и умерших от полученных ран и увечий.
Кремирование, то есть сжигание тел усопших православных христиан, никогда не было традицией. Теперь, однако, кремация православных стала делом привычным, но нежелательным.

Некоторые священники поступают так. Все панихиды и отпевание совершаются так же, кроме предания земле и молитвы с венчиком. Последние не вкладываются во гроб, но остаются у родных. Священник совершает символическое предание земле, посыпая землю на чистый лист бумаги. В эту же бумагу земля заворачивается и вместе с молитвой и венчиком хранится у родных. При кремации нельзя оставлять в гробу никаких святынь.

Иосиф Аримафейский и Никодим переносят тело Христа
(Иванов А. А., 1850-е гг.)

Когда прах захоранивают в могилу, то завернутую в бумагу землю, молитву и венчик в одном пакете кладут туда же, чтобы все было предано тлению вместе с прахом. Оставлять прах вне земли противоречит всем традициям Православной Церкви и смыслу погребения.

Похоронный обряд является отражением не только бытовой стороны его носителей, но и архаического миросозерцания. Похоронный обряд, некогда, вероятно, не менее сложный по структуре, чем свадебный, теперь предстает теперь в сильно редуцированном виде. Об этом говорят и беседы с информаторами, записанные в конце восьмидесятых годов (например, с Федоровой М. Н., уроженки деревни Дорожново Окуловского района, на время записи проживавшей в поселке Кулотино этого же района, или с Власовой А. Я., уроженки деревни Гари Старорусского района, проживавшей на время записи в деревне Дубки названного района).

В голове у умирающего ставили стакан с водой, чтобы душа вымылась и пошла.

Раньше родственники приходили прощаться сразу, как человек умрет, или еще к умирающему.

Сразу, как человек умрёт, открывают двери, все выходят на крылечко провожать душу — покойник лежит в доме, а душа уходит, на улице ее провожают. Когда душу провожают, старшая в доме женщина причитает ("воет голосом”). Причитать начинали еще до обмывания.

Причитали сразу, как человек умрёт, еще до того как вымоют — выходили на улицу, вставали лицом в ту сторону, куда повезут хоронить, и причитали: "Прощай-ко, ступай с Богом”.

Погребение Христа (на заднем фоне видна приближающаяся стража)
Лоренцо Лотто, 1516 год

Изучение причети показало, что русская деревня советской эпохи сохранила импровизационную культуру исполнения, когда фольклорный текст каждый раз как бы создается заново на основе сложившейся традиции. Жанр причитаний - центральный для обряда, несмотря на произошедшие с ним разрушительные изменения, по-прежнему выполняет свою бытовую функцию. Причет продолжает сохранять культурную память, но в нем значительно блекнут художественные достоинства, исчезает ряд обязательных моментов (например, подробного комментирования происходящего на похоронах). Жанр становится все более клишированным. Это связано, в первую очередь, с утратой непосредственного отношения к смысловой стороне языческой символики. Не удалось выявить весь цикл причитаний похоронного обряда, которые (как, например, в свадьбе) сопровождали бы весь обряд, тематически отграничивая определенные его этапы. По всей видимости, мы имеем дело с явным угасанием фольклорной памяти. Трудно сказать, на каком этапе исторического развития началось подобное редуцирование. Но несомненно, что здесь сильно сказалась культурная политика государства, с одной стороны, и интенсивное превращение России из аграрной страны в промышленную и, следовательно, городскую. Тем не менее, архаические стороны сознания деревенского человека в похоронном обряде сохранились достаточно хорошо. Так, например, известно, что смерть в русской фольклорной традиции всегда воспринималась как враг. Это сохранилось и в текстах, записанных на рубеже 70-х - середины 80-х годов. В плачах смерть называется "злодейкой", "душегубицей", которая не делает уступок, не внимает мольбам и просьбам. В материалах архива хранятся записи, в которых говорится о разного рода приметах, связанных с приходом смерти в дом или семью. Например, предвещали смерть кукушка, севшая на хозяйственную постройку; птица, стучащая в окно; собака, воющая книзу ("собачий вой - на вечный покой"); лошадь, идущая навстречу людям, которые провожают умершего, и так далее. Чтобы удостовериться в смерти человека, ему подносили к губам зеркало, если оно не запотевало, значит, человек умер. Чтобы не бояться умершего, который мог каким-либо образом напоминать о себе (например, часто сниться или даже приходить в дом; являться в каком-то ином облике, например, в зооморфном, чаще всего - птицы), надо было подержаться за печку, посмотреть в нее или в подвал, а на сороковой день повесить конскую узду на стену.

Мертвый спит, оставаясь человеком (покойник - спокойный человек), однако если у умершего были открыты глаза, то их закрывали и клали поверх век медные пятаки. Вполне возможно, что это было связано со своеобразным откупом от смерти, ибо считалось, что покойник высматривает кого-то из оставшихся в доме живых людей или даже животных, желая забрать их с собой. В таких случаях обычно говорили: "Смотрит - кого-нибудь насмотрит". Монеты (пятаки) оставляли потом в гробу. Интересно, что выкуп в данном обряде проявлялся и иначе, так например, если долго не могли найти тело утонувшего человека, то существовал обычай бросать в воду серебряные деньги, чтобы выкупить его у воды.

Тело покойного клали на скамейку, ему связывали руки и ноги, так как считали, что "нечистая сила" может их скручивать, принося умершему человеку боль. Через два часа тело мыли (два часа умерший "отдыхал"). Мыть покойника мог любой человек, но предпочтение отдавалось постороннему. К прошлому веку относится представление, сохранившееся в памяти информаторов о том, что совершать этот ритуал должны были старые девы. В Окуловском районе записана частушка:

Не ходи, подруга, замуж
За таких разбойников,
Лучше купим по ушату,
Будем мыть покойников.
(Записано от М. Н. Федоровой в 1988 году)

Сохранился обычай оплачивать обмывание чем-нибудь из вещей покойного. Мыли покойного из горшка, теплой водой с мылом, затем горшок после выбрасывали в реку вместе с водой, обычай, в котором, несомненно, просматривается языческое мироощущение. Был и иной вариант, когда оставшуюся после процедуры воду выливали в то место, где никто не ходит, и ничего не сажают, так как эта вода "мертвая" - она могла погубить, умертвить землю. В Старорусском районе считали, что за обмывание покойного отпускаются грехи: " Сорок человек обмоешь - сорок грехов снимешь". Одевал покойника тот же человек, который мыл. Одевали во все новое, чтобы "там" он "выглядел хорошо" (со слов Власовой А. Я.), ведь умерший отправлялся на житье "вековечное". Смертная одежда не только завещалась, но и готовилась заранее, таким образом, выполнялось последнее желание человека. Шитье одежды - тоже ритуал: когда ее шили, то узлы не делали и не отрывали их, как и нитки. Шили в один шов, иголкой вперед, швы не выворачивали, пуговицы не нашивали. Н.В.Андреева из Окуловского района отметила, что раньше чаще всего шили кофту и юбку. С большой степенью уверенности можно сказать, что это позднейший обычай, может быть, относящийся уже к советскому времени, так как по исследованиям этнографов известно, что распространенной "смертной" одеждой была рубаха, как для мужчин, так и для женщин. В гроб клали и те предметы, с которыми покойный не расставался при жизни. Гроб делали из еловых или сосновых досок. Нельзя, например, было делать "домовину" из осины, так как считалось, что осина проклятое дерево, ибо, по легенде, на ней повесился Иуда, и от этого она дрожит . Стружку, оставшуюся от изготовления, клали на дно гроба или в некоторых случаях в подушку, на которой находилась голова умершего. Сжигать щепу и стружку было нельзя, ибо, как считали в Окуловском районе, умершему от этого будет жарко. Гроб - домовину всегда делали в соответствии с ростом умершего. Считалось, что покойник кого-нибудь заберет, если гроб будет больше (Окуловский район, Федорова М. Н.). Домовину с телом ставили так, чтобы умерший был обращен лицом к иконе, то есть к красному углу (Окуловский район), но в Старорусском районе отмечается как наиболее распространенный вариант, когда умерший лежит головой в красный угол, а ногами - к двери.

За окно комнаты, в которой находился покойник, вывешивали льняное полотенце или кусок белой ткани. На лоб умершему клали "венчики" или "прощеные грамоты", в которых содержалась молитва отпущения грехов. В правую руку давали подорожную, а в левую - носовой платок. В Старорусском районе считали, что он нужен для того, чтобы стирать пот во время Страшного Суда, а также для того, чтобы вытирать слезы, если человек, перешедший в мир предков, всплакнет при встрече с близкими на "том свете". Встречи эти происходили, по мнению опрашиваемых, в течение сорока дней. Интересно интерпретировали информаторы Окуловского района функцию нательного крестика, которым снабжался усопший. Так, М. Н. Федорова говорила о том, что он служит "пропуском" и что, прежде чем войти в ворота иного мира, необходимо было показать крестик, при этом крестик умершему надо было покупать обязательно новый. Этот обычай отличался от принятого в Старорусском районе, где хоронили умершего с тем же крестом, который человек носил при жизни. Похороны происходили на третий день. От дома до дороги разбрасывались еловые ветки, по которым двигалась процессия, чтобы уходящий в мир иной "шел" по "чистой дороге", так как ель считалась в данных местах чистым деревом. Когда возвращались с кладбища, ветки убирали, а затем их сжигали, вероятно, уничтожая таким образом следы умершего, чтобы он не вернулся и не забрал кого-либо из оставшихся в живых родственников.

Перенос тела Христа к гробнице
(Антонио Чизери, 1883 г.) — исторический реализм XIX в.

Сохранилось довольно много разного рода примет, связанных с отправлением похоронного обряда. Часто эти приметы носили характер оберега. Так, например, копали могилу в день похорон рано утром, и место выбирали получше, так как считали, что если умершему место не понравится, то он в течение сорока дней заберет еще кого-нибудь из родственников. А если еще будет покойник, то "нужно ожидать и третьего" (по словам М. Н. Федоровой из Окуловского района). Обвал могильных стен тоже указывал на то, что придется вскоре копать новую яму. В целом сохранился обычай во всем угождать покойнику. Сохранялся в обследуемых районах и обычай не подметать полы до тех пор, пока умерший находился в доме, ибо по примете можно было "вымести" кого-нибудь из живущих родственников. Кроме того, в доме завешивали темной тканью зеркала, чтобы нечистая сила не испортила покойника. Гроб с телом несли до кладбища на полотенцах, нести считалось "уважительнее", чем везти. Прощались с умершим окончательно на кладбище, при этом целовали в лоб или в иконку, которая лежала у него на груди. Слезы прощающегося не должны были попадать на покойника, так как он тогда будет лежать мокрым и обижаться. В таких случаях обычно говорили: "Отойди, отойди, не роняй слезы туда". А все присутствующие желали, чтобы земля была покойному пухом. Прежде, чем опустят гроб в могилу, родственники бросали туда копейку (по всей видимости, серебряную), это означало, что они покупали себе место рядом с усопшим, а все остальные бросали медь, при этом говорили: "Вот тебе доля - не проси боле". Считалось, что деньги нужны были умершему для того, чтобы заплатить за перевоз через реку или озеро на том свете. Известно, что образ реки и переправы - традиционный образ не только для русской, но и для мировой культуры.

Предметы, связанные с похоронами, и вещи умершего тоже имели свою судьбу. После сорокового дня родственники могли раздавать личные вещи покойного любым людям, не обязательно близким родственникам. А те предметы и вещи, которые были задействованы в похоронном обряде (например, полотенца, на которых несли гроб), либо опускали в могилу и засыпали землей, либо сжигали, чтобы избежать дурного влияния умершего на живых людей. Все делалось так, чтобы ничто не обеспокоило душу покойного и каким-либо образом удержало бы ее в мире живых людей. Многое делалось для того, чтобы усопший не вернулся бы за кем-нибудь, не "насмотрел бы кого-нибудь". Как уже было сказано выше, считалось, что открытые глаза покойника, являются знаком того, что они высматривают новую жертву.

По традиции, пока проходил обряд на кладбище, в доме умершего готовились к поминкам. Дома обычно оставался кто-нибудь из родственников и готовил поминальную трапезу, мыл пол. Поминки проходили не только сразу после похорон, но и на девятый и сороковой день, затем через год. Умершие родственники поминались и в Родительские субботы - дни, установленные христианской традицией. В поминальные дни люди обязательно посещали могилы родственников, принося с собой еду, вино, чтобы пригласить усопшего на ритуальную трапезу. Таким образом, сохранялся обычай, оставшийся от древнего похоронного обряда, который предусматривал как задабривание душ умерших, так и демонстрацию силы жизни. В современном похоронном обряде просматриваются контуры старого, еще языческого обряда, однако заметно и то, что магическое содержание обрядового действа во многом стерлось.

Заказ треб на Святой Земле

· Поминовение на Божественной Литургии
· Водосвятный молебен
· Молебен о здравии
· Молитва об упокоении
· Молитва о здравии
· Неусыпаемая псалтирь
· Свеча о упокоении
· Свеча о здравии
· Сорокоуст о упокоении
· Сорокоуст о здравии
· Панихида